...Проснешься, предположим - не собою,
А кем-то, вдруг переступившим тлен,
И видишь сквозь пробоины обоев
Изнанку желтых обнаженных стен,
И видишь под пологим пледом пыли
Запавших клавиш шамкающий рот,
Рояля переломанные крылья,
Обвисшие, забывшие полет.
В облупленной портретной позолоте
Под паутиной не узнать лица,
И жизнь его - не более, чем оттиск
На теле Соломонова кольца,
И зная, чтО увидишь на портрете,
Но медля с занесенною рукой,
Ты понимаешь, что на целом свете
Нет никого, кто помнит голос твой.
А кем-то, вдруг переступившим тлен,
И видишь сквозь пробоины обоев
Изнанку желтых обнаженных стен,
И видишь под пологим пледом пыли
Запавших клавиш шамкающий рот,
Рояля переломанные крылья,
Обвисшие, забывшие полет.
В облупленной портретной позолоте
Под паутиной не узнать лица,
И жизнь его - не более, чем оттиск
На теле Соломонова кольца,
И зная, чтО увидишь на портрете,
Но медля с занесенною рукой,
Ты понимаешь, что на целом свете
Нет никого, кто помнит голос твой.